Хаджар вспомнил Санкеша и дух-алебарду. Да уж. Это выглядело и ощущалось намного страшнее, нежели снежный волк Рагара.

– Последний, самый редкий среди людей, но стандартный для потомков духов – дух стихии или пути. Дух пути еще часто называют четвертым классом, на за всю историю империи количество адептов, сумевших пробудить в себе дух целого пути наберется столько, что хватит пальцев двух рук, чтобы посчитать.

– Значит любой потомок Духов, с самого рождения, обладает силой целой стихии?

– Если утрировать, – кивнула Дора. – в общих же чертах наш путь развития почти не отличим от вашего – людского. Заметная разница ощущается только со ступени Рыцаря. Там, даже слабый потомок Духов, всегда обладает преимуществом над человеком. Ну, это в общих чертах. В целом же, как говорит мой отец, все и всегда зависит от самого адепта. Поэтому никогда нельзя смотреть на противника с высока, ведь кто знает, какой монстр может таиться в шкуре безобидной овечки.

Столь глубокую мысль странно было слышать от юной эльфийки. Ведь одно дело – повторить за отцом, и совсем другое – проникнуться смыслом. А Дора именно что прониклась.

– Дархаа-а-ан, – внезапно донеслось до Хаджара.

– Вы слышали? – тут же спросил он.

– Что? – переспросили Эйнне с Дорой.

– Дарха-а-а-н.

– Вот это!

Отряд замер. Вокруг качались высокие деревья. Темные, будто истекающие черной кровью, они заслоняли землю от солнца. Клубящийся едкий сумрак напоминал призраков, бредущих по бесконечной веренице грехов тянущего их вниз прошлого.

Промозглый ветер жадно ласкал кожу. Сердце билось через раз. В каждой тени виделся смертельный враг. В каждом шорохе – эхо поступи костлявой смерти.

– Здесь ничего не…

А потом по ним ударила такая волна силы, что даже Дора не смогла удержаться в седле. Из лесной чащи навстречу трем ученикам выбралось нечто, что еще долго будет навещать Хаджара в его самых страшных кошмарах.

– Потомок Врага, как смеешь ты ступать по этой земле! Я уничтожу тебя!

Глава 444

Существо, вылезшее из тьмы леса, обладало гуманоидными чертами, но на этом его сходство с человеком или человекоподными расами заканчивалось. Тварь была будто соткана из искрящихся черным гневом, тоской, обидой и яростью эмоций.

Вместо глаз в серых впадинах её обтянутого болью черепа белела смертельная пелена. Острые клыки, усеявшие неясный овал пасти, издалека выглядели кричащими в агонии младенцами, щенками и гнилыми побегами деревьев.

Из тьмы дрожащей пасти вытягивался длинный, покрытый паутиной, язык. Увенчанный костяным шипом, он будто обладая собственным сознанием, извивался змеей, пробуя на вкус окружавшее пространство.

Из спины твари вылезали, извиваясь, жгуты серой плоти.

– Великая Черепаха, – Эйнен, выхватывая шест-копья, одновременно с этим осенил себя священным знаменем своего народа. – да простят меня предки, ибо глаза мои увидели суть есть грехопадения.

– Потомок Врага! – тварь рычала царапала стальными когтями землю. По её клыкам текла слюна, на деле же – чьи-то слезы. – Как смеешь ты показывать свое лицо в этом месте! Я отгрызу его вместе с твоей же душой!

– То есть вы и сейчас ничего не слышали?

Тварь не спешила рваться в атаку. Она обходила их по широкой дуге. Олени, нервничая, поднимались на дыбы. Адепты тут же спрыгнули из седел, а животные, испуганно зафырчав, бросились в кусты.

– Слышать и разговаривать с духами способны только обладающие Именем, – спокойным, ровным тоном, ответила Дора.

Она выставила перед собой зеленый молот, артефакт Имперского уровня, а затем коснулась железного наруча. В ту же секунду её обуял вихрь силы. На наруче вспыхнула вязь сотни мельчайших, но под завязку запитаных силой, волшебных иероглифов. Пластины металла пришли в движение.

Роем муравьев, они поползли по рукам, затем на плечи, шею, спину и дальше, к ногам. Всего за мгновение или даже меньше, Дора оказалась облачена в крепкую, но эластичную броню зеленого цвета. Она закрывала каждый дюйм её тела, оставляя открытыми лишь лицо и белые волосы, которые свободно развевались на ветру. Следом за ними, словно играя в догонялки, струился шелк зеленого плаща.

Хаджар видел подобный артефакт лишь однажды – у генерала балиумской армии – Зуба Дракона. Вот только у генерала броня обладала качеством артефакта Духовного уровня. Здесь же, все это великолепие из неизвестного Хаджару материала зеленого цвета, явно находилось на уровне Императорского.

В общем и целом, на продажу амуниции Доры Марнил, можно было легко купить пару королевств или небольшой боевой воздушный корабль.

– Вам лучше постоять у меня за спиной, – девушка выглядела так, будто перед ними не стояла неизвестная тварь, не относящаяся к материальному миру и не обладающая силой, сравнимой со средней стадией Рыцаря Духа. – Это всего-лишь младший местный дух. Судя по характеру энергии, поднялся из какого-нибудь могильника.

– Младший мест…

– Все вопросы потом! – и Дора оттолкнулась от земли.

Хаджар видел как сражаются Рыцаря Духа. Тогда, во время осады Курхадана, он счел их монстрами во плоти. Но чем больше становилась его собственная сила, тем отчетливее он понимал, что они вовсе не жуткие нелюди. Скорее самые слабые из тех, кто смог продвинуться по пути истинного адепта.

С другой стороны Дора… Вот она, из всех, ближе всего подошла к званию монстра. Одним толчком от земли она переместилась на десяток метров. Оставляя за собой лишь дымку зеленого света, она нанесла сокрушительный удар по корпусу твари. И только когда та, буквально облепляя всем телом основание молота, с пушечным грохотом отлетела в сторону, только в этот момент на том месте, где стояла Дора, земля рухнула пятнадцатисантиметровым оврагом.

Скорость девушки была такова, что если бы не обостренное восприятие истинного адепта, то её движения и вовсе были бы не видны взгляду.

Тварь, срубив своим телом парочку массивных деревьев, вскочила на лапы. Такой удар мог легко проломить защиту Радужной Обезьяны Эйнена, но монстр отделялся лишь переломом ребер. Правда уже меньше чем через удар сердца, с противным хрустом они встали на место.

– Убирайся, потомок первого леса, – шипела тварь. Несмотря на то, что Дора явно излучала недобрые намерения, Дух не спешил атаковать. – У меня нет желания пускать тебе кровь. Убирайся и оставь мне потомка Врага!

– Что он говорит?! – выкрикнула Дора, перекладывая молот поудобнее и берясь за рукоять обеими руками.

Вихри зеленой энергии кружились вокруг неё. Они, обладая давящей силой, буквально приминали землю и крошили мелкие камни. В них явно чувствовалось присутствие Духа Молота.

– Говорит, что своими отростками исследует каждый миллиметр твоего тела.

Глаза Доры вспыхнули и она вновь бросилась в атаку. Эйнен, так же следящий за поединком. укрознинео посмотрел на друга.

– Ты его даже понимать не можешь, – шепнул Хаджар.

– Зато я могу понять, когда ты нагло врешь.

– Это тварь может легко отправить нас к праотцам!

– В том, что ты делаешь, нет чести! – отрезал островитянин.

Хаджар скривился. Он не мог поспорить в том, что в использовании силы чужих рук (не важно женских или нет) не присутсвовало ни капли чести, но в то же время…

– Это не наш поход, – возразил Хаджар. – так что нет ничего неправильного в том, что она сама справляется с неприятностями, в которые залезла.

На этот раз Эйнен промолчал, но только дурак не понял бы, что он не согласен.

Дора, раскрутив молот над головой, с силой опустила его перед собой. От удара в ноги Хадажру ударила легкая вибрация, а вот перед самой девушкой начали расползаться зеленые трещины. Они окружили рычащую тварь, а затем из них вырвались потоки зеленого света. Они оплетали Духа тяжелыми канатами.

Он ярился, рвал их когтями и раздирал клыками, но на каждую порванную “нить”, из земли вырывались еще две таких же.

– Путы Леса, – произнесла Дора. А затем она начала собирать силу в таком количестве, что Хаджар начал сомневаться, что даже будь Радужная Обезьяна его друга вдвое сильнее – выдержала ли она бы подобный удар.